В мире футбола и разбитых сердец: отрывок из книги «Сердце под ударом»

Фарнсуорт мастерски создает атмосферу спортивного мира, где каждый удар по мячу может изменить судьбу. Адлер Бэк — не очередной красавчик-спортсмен из женских фантазий, а сложный персонаж с репутацией сердцееда. Его встреча с Сейлор становится настоящим испытанием для обеих сторон: кто из них сдастся первым в этой игре на выживание?

Автор, уже завоевавшая сердца поклонников жанра своими предыдущими работами, снова доказывает, что спортивные романы могут быть гораздо глубже простых историй о любви на стадионе. «Сердце под ударом» затрагивает темы амбиций, жертвенности и того, как сложно найти баланс между личным счастьем и профессиональными целями. Это роман для тех, кто понимает: иногда самая важная игра происходит не на поле, а в сердце.

Как только Отто занимает свою позицию на воротах, Бэк превращается в настоящий вихрь слаженных движений и молниеносным, верным ударом посылает мяч вперед. Отто вытягивается в попытке поймать его, но тот попадает точно в цель. Пенальти выполнен с невероятной точностью, будто по картинкам из учебного пособия, однако есть любопытный нюанс. Если бы я не сидела перед экраном часами напролет, анализируя игру Адлера Бэка, то никогда бы не заметила этого недочета. Теперь же, все еще переполненная раздражением и жалостью к себе, я решаю раскритиковать футболиста, которого втайне считаю одним из талантливейших игроков в мире.

— Слишком рано опустил плечо, — громко комментирую я.

Постаравшись, чтобы мой голос было хорошо слышно в любом уголке поля.

Убедившись, что проигнорировать мои слова он не сможет. Пронзительный взгляд его голубых глаз буквально пригвождает меня к месту.

— Подсказывать мне будешь? — скептически произносит он. В отличие от Отто Адлер Бэк сразу обращается ко мне на английском: либо во мне так безошибочно угадывается иностранка, либо он безукоризненно распознает американский акцент. Его собственное произношение не так резко, как у Отто, однако жесткость, наполнявшая его голос, когда он разговаривал на немецком, сохраняется и в английском.

— Всего лишь констатирую факт, — отвечаю я, изо всех сил стараясь не стушеваться под его тяжелым взглядом.

— Вот как. Тогда, может, продемонстрируешь мне свою технику? — Адлер Бэк на шаг отступает от мяча, который успел аккуратно поймать ногами, и жестом предлагает мне подойти (предварительно смерив многозначительным взглядом мои кеды). Его тон, пожалуй, можно было бы назвать заинтересованным, если бы в нем не сквозила скрытая насмешка.

Чтобы распознать ее, немецко-английский словарь мне не требуется.

Я делаю нерешительный шаг вперед — и меня накрывает волна паники, такой же невыносимой, как и царящая на поле жара. Мне до ужаса хочется выпалить что-то вроде: «Да я просто пошутила» — и удариться в бегство, однако дух соперничества, захвативший меня в последние пару месяцев бездействия, этого не позволяет. Что-то подсказывает мне, что такое опрометчивое поведение — это не совсем то, что имел в виду ланкастерский физиотерапевт, когда советовал постепенно начинать снова нагружать колено.

Я направляюсь к мячу, стараясь сохранять как можно более невозмутимое выражение, хотя мысль о том, что каждый новый шаг приближает меня к заветному снаряду, которого мои ноги не касались уже несколько недель, неслабо меня отвлекает. Конечно, есть вероятность — совершенно призрачная, как я надеюсь, — что мое колено не сохранило прежнюю гибкость и силу, поэтому я не даю себе ни единого шанса остановиться и подумать, а просто ударяю по мячу, направляя его в ворота.

Отто делает рывок, но мяч пролетает над ним аккуратной дугой, попадая точно в дальний левый угол сетки. Я переступаю с ноги на ногу, перемещая вес на здоровое колено, и прикусываю губы, не позволяя им растянуться в улыбке.

Шокированный Отто несколько раз недоверчиво переводит взгляд с меня на мяч, теперь мирно покоящийся у ворот.

Я стараюсь держаться бесстрастно, хотя на самом деле меня накрывает волна радостного возбуждения. Бросив быстрый взгляд влево, я замечаю, что Бэк смотрит на меня с каменным выражением лица. Хотя он славится взрывным характером, в эту минуту его выдает лишь едва заметное подрагивание подбородка — такой безупречной формы, будто он вырезан из гранита или какого-то другого совершенного и величественного материала.

Бэк подает знак Отто — и тот посылает мяч в его сторону. Адлер тут же отправляет его в полет, и он снова угождает в сетку ворот.

Я внимательно наблюдаю за его плечами, так что, увидев, как он намеренно рано опускает правое плечо, машинально закатываю глаза.

Правильнее всего сейчас было бы просто уйти. Именно поэтому я делаю шаг вперед, на поле, поближе к Адлеру Бэку.

— Лучший из пяти? — предлагаю я. Футболист буквально испепеляет меня огнем своих голубых глаз. Судя по всему, предыдущий холодный взгляд был лишь разминочным.

Вот только, к сожалению для Бэка, я абсолютно огнеупорна. О

н отступает от мяча, который исполнительный Отто уже успел ему вернуть. В его глуповатой ухмылке читается молчаливая покорность с тенью упорства. Я некоторое время настраиваюсь на удар, уделяя особое внимание тому, чтобы встать в правильное исходное положение, а затем направляю мяч точно в цель. От его веса сетка ворот ритмично колышется из стороны в сторону.

Расслабив лодыжку, я позволяю себе легко ухмыльнуться. На лице Отто отражается смесь восторга и раздражения, он подталкивает мяч назад ко мне. Для любого голкипера пенальти — это всегда непросто, и показывают эти удары скорее мастерство бьющего, чем вратаря. Тем не менее, учитывая, что Отто играет за самый элитный клуб Германии, сегодняшние промахи должны были определенным образом уязвить его эго.

Ведь в «Клувберг» берут только лучших, и парень, стоящий слева от меня, — прямое тому доказательство.

— Твоя очередь, номер «23», — обращаюсь я к Бэку, давая ему пас. Если бы я верила, что все это сойдет мне с рук, то притворилась бы, будто понятия не имею, кто он такой, однако, учитывая его известность, глупо при этом выглядел бы не он, а я. Тем не менее тешить его самолюбие, обращаясь к нему по одному из хвалебных имен, придуманных фанатами, мне не хочется, поэтому я просто называю игровой номер, напечатанный на его форме, — это позволяет мне завуалировать тот факт, что я узнала его с первого же взгляда.

Бэк принимает пас и очередным точным броском молча отправляет мяч в ворота. Когда Отто возвращает его, он быстрым движением щиколотки посылает мяч ко мне.

Я снова забиваю гол.

Лицо Бэка остается бесстрастным, в то время как выражение Отто из раздражения начинает перерастать в благоговение.

Пока Адлер снова пробивает пенальти, я позволяю той крошечной части меня, которая последние пару месяцев в ужасе размышляла над тем, что моя футбольная карьера может быть окончена, насладиться перепасовкой с самым молодым и талантливым футболистом сборной Германии.

Силясь сосредоточиться, я принимаю его пас и снова ударяю по воротам. Пальцы Отто проскальзывают в считаных миллиметрах от мяча, но взять его ему все же не удается, и тот приземляется за линией.

Вратарь пасует Бэку. Тот аккуратно, но с силой отправляет мяч назад в ворота. В этот раз Отто наконец удается отбить — и мяч пролетает мимо. Я решаю промолчать, но все же бросаю быстрый взгляд на Бэка: тот в ярости сжимает кулаки. Нервно посмотрев на меня, Отто передает мне мяч. Я протяжно выдыхаю, твердо намереваясь сохранять фокус и не терять голову от восторга по поводу того, что, возможно, смогу переиграть Адлера Бэка.

— Сейлор?

Звук моего имени, эхом разносящийся над практически пустым полем, заставляет меня обернуться. В тоннеле, откуда до этого появился Бэк, стоит Франц Андерсон — один из помощников тренера нашей команды и, если можно так выразиться, единственная причина, по которой мне вообще позволено находиться на стадионе в эту минуту.

— Что вы делаете? — спрашивает он, с удивлением глядя на Отто и Бэка. Я обещала ему, что только одним глазком взгляну на стадион, а происходящее сейчас, пожалуй, несколько отличается от моих слов.

— Привет, Франц, — говорю я. — Я как раз собиралась уходить.

Не удержавшись, я в последний раз бью по мячу — и тот с приятным звуком ударяется о сетку ворот. Затем, не произнося ни слова, я разворачиваюсь и трусцой подбегаю к Францу.

— Спасибо. Прекрасный стадион.

Удивление Франца заметно усиливается, однако он кивает:

— Спокойной ночи. Привет Элли.

— Конечно передам. Спасибо, — я быстро улыбаюсь ему и направляюсь к проходу, через который попала на стадион ранее, изо всех сил стараясь побороть соблазн обернуться и посмотреть прямо в ярко-голубые глаза Бэка: я отчетливо ощущаю их обжигающий взгляд.