«Лебединое озеро» по-корейски: отрывок из книги «Черный лебедь, ставшая матерью принцессы-лебедя»

Новелла он предлагает свежий взгляд на классический сюжет, где акцент смещается с романтической линии на материнскую любовь и защиту ребенка. Читателей ждет эмоциональное путешествие героини, которая, несмотря на собственное проклятие, находит в себе силы бороться с предопределенностью судьбы и противостоять могущественному императору ради спасения невинного ребенка.

— Мадам, как же быть? Где бы я ни искала, ленты принцессы нигде нет.

— Вот как? Куда же она могла подеваться? Я посмотрела на Селлену. Она уже перерыла всю кучу одежды, но, похоже, до сих пор продолжала повсюду искать ленту. Я же тем временем занималась тем, что сушила пушок Ханиэль.

— Если нигде нет, ничего не поделать. Оставь.

— Но это была ее единственная ленточка. Вам пришлось оторвать ее от юбки, и у нас нет другой ленты красного цвета.

— Да что такого особенного в этой ленте... Разве это сейчас главная проблема?

Моя Ханиэль едва выжила, побывав в руках смерти!

Я расправила полотенце, чтобы поплотнее укутать малышку. Но даже полотенца и те здесь были черного цвета, поэтому в глубине души мне было жаль, что красная ленточка потерялась. В шкафу ничего, кроме черной одежды, было не найти. Я понимала, что, если хочу раздобыть новую красную ленту, нужно отправиться в город и купить ее, но теперь с подобными вылазками было покончено.

— О-ох. Я села в лужу.

— Так что же произошло? Госпожа Рания поймала вас, когда вы убегали?

— Почти так и вышло.

— Это совершенно немыслимо: вы оказались пойманы госпожой Ранией и смогли вернуться целой и невредимой.

— Дело в том, что...

Меня поймала не Рания, а император. Поэтому-то я и осталась в живых. Это была чистая правда без толики лжи, но она гораздо больше походила на ложь. Однако сейчас я в любом случае очень устала как морально, так и физически.

Мы с Ханиэль упали в озеро и выжили, и после этого в моем привычном расписании возникли изменения. Войдя во флигель, я тут же разожгла огонь, вскипятила воду и смешала ее с сухим молоком, приготовив таким образом импровизированный суп.

Только мне, способной принимать человеческий облик, было под силу выполнить всю эту работу. До сих пор я воспринимала это как должное, но сегодня, после всего, что со мной произошло, заниматься всем этим было крайне тяжело.

— Апчхи!

Вдобавок ко всему я простудилась, и теперь у меня был заложен нос. А мне все еще нужно было столько всего сделать, как же теперь быть?.. С какой стороны ни посмотри, моя выносливость оставляет желать лучшего...

Ханиэль тем временем начала плакать.

— Малышка!

Я должна справиться. Должна все сделать. Выкупать и высушить нашу принцессу — моя обязанность и награда как матери. Разве вся работа тяжелая? Например, сейчас меня ждала вот такая приятная обязанность, больше похожая на вознаграждение за труды.

— Теперь ты порядке? Можешь говорить?

— Госпоза Селный Лебедь плишла, поэтому я вот так и так, а потом вот так.

— А-а.

Что же она имеет в виду?

Конечно, я очень любила Ханиэль. Были дни, когда моя материнская любовь к ней не встречала никаких препятствий на своем пути, но были также и дни, когда все шло из рук вон плохо. Вот сейчас, когда малышка наконец вышла из охватившего ее ступора, я понятия не имела, что делать, слушая, как она часто дышит и лихорадочно выплевывает слова. И в этот момент меня уверенно оттолкнула Селлена:

— Отойдите-ка в сторонку. Итак, вы хотели стать лучшей в плавании, чтобы показать мадам, как хорошо у вас получается...

— Д-да! Потом из-за делева... сталший блатик бух... блатик так... и я стоп... ох... бульк.

— Говорите, в этот момент из-за дерева вышли его императорское величество? И вы оказались так сильно напуганы, что ваши крылья перестали двигаться и вы начали тонуть?

— Да-а-а!

— ...

Как минимум этот талант Селлены мне следовало признать. Словно профессиональный переводчик она шаг за шагом пояснила каждую неясную деталь.

— Вы слышали, мадам? Похоже, принцесса при виде императора впала в шоковое состояние. Маленькие дети от испуга часто цепенеют.

— Не только они.

Я тоже замираю от страха при виде императора.

Полностью разделяя чувства Ханиэль, я еще раз крепко ее обняла. Пока я массировала ей животик и скованные суставы крылышек, которые еще не до конца расслабились, ее тонкие лапки, не длиннее и не толще моего пальца, начали трепетать.

— Г-госпоза Селный Лебедь.

— Теперь я мама. Мы дома, так что можешь называть меня мамой.

— Мама!

Услышав ее голосок, я наконец смогла окончательно успокоиться. Хотя я и знала, что Ханиэль в безопасности, тревога, засевшая глубоко в груди, продолжала терзать меня. Теперь от нее не осталось и следа.

— Слава богу. Какое же облегчение...

— Боже, мадам. Я ведь уже передала вам все слова, сказанные принцессой. Так о чем вы вообще беспокоитесь?

Селлена, снова заважничав, изо всех сил вытянула шею. Она встала в позу, словно прося почесать ей шейку, но я лишь косо посмотрела на нее.

Да уж, не зря говорят, что талантлив медведь, а деньги получает его хозяин.* Но если уж опираться на факты, то спас нас именно император...

— В... В любом случае нельзя судить о ком-то по его внешности.

— Не знаю, что заставило вас прийти к такому выводу, но вы абсолютно правы.

И я от души почесала шею Селлены, которая впервые за долгое время мне больше не перечила. Та с наслаждением встряхнула всем телом, возможно, потому, что я почесала именно в том месте, до которого ее крылья с трудом дотягивались.

— Мама! Ханиэль тоже!.. Ханиэль тоже хочет так!..

— Хорошо-хорошо, и тебе я тоже почешу шейку.

Теперь обе мои руки оказались заняты, потому что обе птицы то и дело просили их обнять. Заключив в объятия Ханиэль, которая все еще немного дрожала, я прошептала ей на ухо:

— Возможно, он не такой уж и страшный, Ханиэль.

* Корейский фразеологизм, который означает ситуацию, когда один выполняет всю работу, а награду получает другой. (Прим. пер.)